Кадетство - новый сезон!

Алексей Олент

Спокойный тон только еще больше раззадорил парня. Он привык, что в большинстве случаев, ставил условия он, а не ему. Взглянув на мужчину уничижающим взглядом, он высокомерно хмыкнул и продолжил хамить:

- Да хоть сто нарядов вне очереди, и даже в очереди, - Лёша уже откровенно потешался над доставучим майором. - Я вообще ни на какую вашу кухню идти не собираюсь. Ну, разве что, чтобы пожрать, - добавил он. - А сейчас мне надо получить учебники. Вы сами сказали, - и, не дожидаясь разрешения или ответа взрослого, он спешно вышел из кубрика, хлопнув за собой дверью.

Павел Васильевич

Павел пожал плечами и тоже вышел из кубрика.
По дороге он зашёл в столовую, отдал распоряжение не допускать кадета Олента к завтраку, пока тот не посетит куратора и вернулся к себе в кабинет.

Алексей Олент

Библиотеку Лёша нашел не сразу, но всё же нашел. Получив учебники, он вернулся к себе, водрузил стопку книг на тумбочку и растерянно уселся на кровать. Сон уже окончательно выветрился, но вот в животе начинало урчать. Голод не тётка, и Алекс, поразмыслив пару минут, пошел искать где бы подкрепиться.

- Да чё за фигня такая! Какой нахрен куратор?! - мальчишку самым что ни на есть бесцеремонным образом завернули из столовой, и он снова начинал закипать. "Опять в этом месте идиотские правила! С какого рожна без куратора нельзя на завтрак?! Они что тут вообще остатки разума потеряли!"

Бурно отреагировав на такую новость, парень отправился поначалу к себе в кубрик, но, посидев там минут пятнадцать, решил всё же пойти к этому долбанному куратору. Не век же голодным торчать!

Лучший способ защиты - нападение. Алекс часто использовал этот принцип для достижения своих целей. Чтобы чего-то добиться, надо обескуражить противника. Ярость для этого - лучший инструмент. Поэтому, постучав в уже знакомую дверь, он не стал не дожидаться разрешения войти, а, резко отворив её, сам вошел внутрь.

- Вы че тут совсем опупели?! - гневно с порога начал он. - Мне жрачку не дают! Че за дела?! Я вам не мальчик с подворотни, чтобы дожидаться ваших подачек! Или вы мне сейчас же даете разрешение на завтрак или я всё тут поразношу к чертовой матери...

Его раздраженная речь перемежалась повышенными интонациями и свирепым, чуть надменным взглядом.

Павел Васильевич

- Всё разнесёшь? - на лице у Павла появилось такое выражение, будто он услышал что-то приятное. - А пупок не надорвётся?

Павел вышел из-за стола и встал перед воспитанником.

- Ты хоть драться то толком умеешь, сопля зелёная?

Алексей Олент

Алексей на всякий случай отступил на шаг назад и умерил гонор. Майор в непосредственной близости совсем не то же самое, что майор за столом. Тем более, мальчишка еще помнил недавние тычки под ребра.

- На себя бы посмотрели, то же мне... - пренебрежительно вякнул он в ответ, правда заметно тише, чем раньше.

"Кто вообще дал право этому долбанному майору меня оскорблять!"

- А драться умею. Если надо, так в рыло могу заехать, мало не покажется. А для того, чтобы разнести в дребезги всю эту вашу контору и драться не надо. Дуну - всё разлетится само, - Лёша не столько кичился, сколько хотел должным образом ответить этому зарвавшемуся майору. "Что он себе вообще позволяет! Лишать его завтрака, орать на него, оскорблять. Да какое он вообще имеет право?! Полный беспредел! Валить надо отсюда и как можно скорей. Только вот, как уговорить отца? Он же так расхваливал это убогое место..."

Павел Васильевич

- Ты умеешь драться? - Павел расхохотался. - Не смеши. Это я могу дунуть так, что тебя в бараний рог скрутит. А ты, без моего разрешения, не то что дуть или орать, дышать не будешь.

Павел двинулся на подростка, при том сразу сумел занять такую позицию, чтобы перекрыть дорогу к выходу.

- Снимай штаны, щенок. Выдеру как шкета.

Алексей Олент

- Ваще охренели! - Алекс вылупился на майора возмущенными глазами. Тень испуга скользнула в них ровно на пару секунд, но тут же погасла, заглушаемая Лёшиным гонором.

- По какому праву вы со мной так разговариваете?! - запальчиво заорал он, отступая к столу. Все пути к двери были отрезаны, пришлось пятиться в другую сторону. - Вы ваще знаете, кто мои родители?! Да вас отец посадит, глазом не моргнет. Только троньте меня! - гнал волну мальчишка.

Павел Васильевич

- Я папе пожалуюсь, - передразнил мальчишку Павел. - Да мне плевать, кто твои родители. Тебя сюда прислали, чтобы сделать из тебя мужчину. А ты ведёшь себя как капризный мальчишка. А с капризными мальчишками один разговор: ремнём по заду. Снимай штаны, я говорю.

Павел снова двинулся на подростка, только шаг его стал теперь мягким, да и все движения стали напоминать движения тигра, приближающегося к добыче.

Алексей Олент

Алексей еще немного попятился, но уперся в стол.

- Вы... вы права не имеете, - пролепетал он уже не так уверенно.

Что делать дальше он совершенно не понимал. Сзади стол, впереди майор с не самыми добрыми намерениями. И что-то подсказывало Лёше, что взрослый действительно собирается осуществить свои угрозы. Как ни прискорбно, весь Лёшин блеф майор пропустил мимо ушей и сейчас ни отец, ни кто-либо другой ему уже не помогут.

Нащупав угол стола, Алекс резко развернулся и, ловко перескочив на другую его сторону, оказался около окна. Дальше отступать было абсолютно некуда, поэтому самой верной тактикой было защитить себя этим столом. Став спиной к окну, парень схватил руками крышку и попытался толкнуть стол на майора. Получилось не слишком резво, но проход к мальчишке стол всё же загородил. Теперь, чтобы достать Лёшу пришлось бы или лезть через стол, или отодвигать его назад. Но парень предусмотрел и это.

- Не подходите, а то кину, - предупредил он, поднимая стул, на котором до этого сидел майор. - Башку размозжу, сами будете виноваты, - нервозно провозгласил он, держа перед собою стул, словно щит.

Павел Васильевич

Павел сходу, с неожиданной лёгкостью для его возраста и плотного телосложения перемахнул через стол, перехватил в движении стул, выкрутил его из рук мальчишки и поставил на пол, после чего вывернул уже руку воспитанника и уложил его грудью на крышку стола.

- И это всё, на что ты способен? - усмехнулся он. - Не густо.

Алексей Олент

- Пустите! - заорал Лёха, корчась от боли в вывернутой руке. Дергаться в таком положении не представлялось возможным, поэтому мальчишка просто замер, лежа на столе. Так хотя бы было не так больно. - Руку пустите! Больно! - Лёша попробовал дернуться еще раз.

И тут пришел первый испуг и осознание произошедшего. И как майор так проворно и быстро его обезвредил? И главное, что теперь делать? Весь ужас своего положения осознавался постепенно. Алекс постарался хоть немного высвободить руку.

- Я пошутил, - пошел он на попятную, видя, что вырваться из жесткой хватки нет никакого шанса.

Павел Васильевич

- А я не шутил, - Павел нащупал пряжку ремня подростка, расстегнул её и вытащил ремень. - Штаны сам снимешь? И не верещи слишком громко. Дверь не заперта. Если кто заглянет, как выглядеть будешь?

Алексей Олент

- Пустите, - ещё раз повторил Лёха, но теперь это выглядело не так настойчиво, скорее даже немного испуганно.

Почувствовав, что ремень больше не держит его штаны, он решил сменить тактику.

- Не надо. Я всё понял, - перешел он с угроз на просьбы. - Отпустите. Хватит! - вырваться Алекс уже не пытался, пробовал лишь оторваться щекой от поверхности стола и повернуть голову в сторону майора.

Павел Васильевич

- Не, друг мой, мы ещё и не начинали, - Павел покрепче прижал парня к столу, отложил ремень, нащупал пуговицу на брюках мальчишки и принялся их расстёгивать. - И ничего ты ещё не понял. Но сейчас поймёшь. Не ты первый, не ты последний. И не таких обламывали.

Одно движение и брюки подростка, вместе с трусами, соскользнули к коленям.

Алексей Олент

Лёша заёрзал в попытке не дать себя раздеть, но всё было тщетно.

- Что вы делаете?! Вы не имеете право! - заорал он с новой силой, пытаясь второй рукой вернуть штаны на место.

Представил, как должно быть позорно он выглядит сейчас со стороны. Лицо залила краска стыда, а вторая рука инстинктивно прикрыла зад. Алекс хорошо понимал, для чего майор избавил его от нижней одежды. И это понимание, словно раскаленный молот било в виски и не давало лежать спокойно: "Пороть! Его! Да ни в жизнь! Он не даст себя пороть!" Хотя, как он "не даст", мальчишка себе слабо представлял. Кроме его собственной руки, попу ничего не прикрывало. Ремень, скорее всего, уже в руках у майора, да и поза, что и говорить, весьма удобная для любого воспитательного процесса. Алексей аж съежился от таких невеселых мыслей.

Павел Васильевич

- Право я имею, - Павел действительно взял ремень, а заодно ещё сильнее выкрутил руку подростку. - Руку-то убери. Не спасёт. А позору меньше. Как мужчина получи, что заработал.

Алексей Олент

Парень скорчил гримасу боли и, будучи практически вдавленным в стол, завопил и умоляюще выдохнул:

- Больно же! Не надо! Отпустите!

Правда, вторую руку так и не убрал. Что ему сейчас эта громкая фраза "как мужчина"? И какая собственно разница, как он получит по заду как мужчина или не как мужчина? Разницу Алексей осознавал смутно. Особенно если представить, как он сейчас смотрится с голой жопой, лежа на столе. Куда уж тут рассуждать о мужчинах. Здесь бы выкрутиться малой кровью. Подросток осознавал, что здорово разозлил майора, но это осознание было скорее на уровне инстинкта. Извиняться и просить было не в его правилах. Да и гордость, вернее необъятная гордыня вкупе с большим самомнением не позволяли. Хотя сейчас эти качества упорно боролись с пронизывающим страхом и давали заметную трещину.

Павел Васильевич

- Как знаешь, я предупредил, - Павел размахнулся и хлестнул парня ремнём по заду, неслабо приложив и прикрывающую его руку.

Алексей Олент

Алексей как ошпаренный одернул руку. Хотя, почему как? На руку будто и вправду плеснули кипятком. И не только на руку.

Парень дернулся, переставляя ноги, и снова подал голос:

- Не надо! Я же прошу, хватит!

Алексу казалось, что одно только то, что он просит, должно возыметь магическое воздействие и заставить взрослого отпустить его руку. Родители Лёши никогда себе не позволяли обращаться с ним подобным образом. Могли, конечно, наорать, дать по шее, но чтобы вот так вот ремнем по мягкому месту... никогда.

Павел Васильевич

- Поверь моему опыту, не хватит, - возразил Павел и ещё трижды хлёстко ударил ремнём по мальчишеской заднице.

Алексей Олент

Уворачиваться от хлестких ударов не получалось, хотя попыток Алекс не оставлял, пытаясь то присесть, то поднять ногу, то хоть немного увести попу в сторону. Да и как тут увернешься, когда прижат к доске стола и нет возможности даже повернуться или привстать? От боли хотелось выть и орать, но Алексей пока себя сдерживал. Вопить было стыдно, но одновременно в нем росла обида и злость. Как отец мог отдать его в это ужасное учебное заведение! Да сюда даже самую последнюю шавку опасно сдавать.

После второго удара рука мальчишки снова потянулась к попе, но новый свист ремня мгновенно одернул её и вернул вниз.

- У-у-у-у! - Алексей зажмурился, переваривая новую порцию боли.

Павел Васильевич

- Ага, чувствую доходит что-то, - проговорил Павел и нанёс новый удар. - Это было за ненормативную лексику в корпусе. - А теперь за неуважительное отношение к командиру.

Ещё три крепких удара ремня легли на мальчишеские ягодицы, которые ужа начали приобретать ярко-красный оттенок.

Алексей Олент

Вырваться не было абсолютно никакой возможности, и это очень угнетало. Приходилось мириться и с болезненными ударами, и с выговорами майора. Хотя выговоры сейчас волновали намного меньше. Задница уже пылала и весьма ощутимо, а каждое новое впечатывание ремня заставляло всё громче поскуливать и всё сильнее ёрзать. Наконец, Алексей не выдержал и взмолился:

- Товарищ майор... А-а-а-ууу! Хватит... У-у-у-у-у! Прошу вас...

Мальчишка переступал с ноги на ногу, тяжело дышал и уже с трудом сдерживал крики.

Павел Васильевич

Павел нанёс ещё три удара и только после этого заговорил:

- Я бы рад, да программа ещё не выполнена. Теперь за отказ идти в наряд. Заметь, всё по-минимуму выдаю, как для новичка.

И удары снова посыпались на то место подростка, на которое он так долго искал себе приключений.

Алексей Олент

- А-а-а! Я пойду... Я всё понял. А-а-а-у-у-у! Этого больше не повторится, товарищ майор! - упрашивал Лёша, голося уже после каждого удара. Не выдержав жжения в пятой точке, снова сунул под ремень руку. Одернул - так полоснуло по пальцам! Попробовал присесть - выкрученная рука сразу отозвалась резкой болью. Ничего не оставалось, как засучить ногами, сгибая в колене то одну, то другую.

- Пожалуйста, руку хоть опустите... Больно, - умоляюще заныл он.

Павел Васильевич

- Коней на переправе не меняют, - сообщил Павел и отсчитал последние пять ударов, нисколько не снижая силу.

После этого он положил ремень перед носом мальчишки, отпустил руку и отступил на шаг назад.

- Я надеюсь, к этому разговору нам больше не придётся возвращаться, - сухо сказал он. - Одевайся и марш на камбуз дежурить. Там тебя уже заждались.

Алексей Олент

Последние удары Алексу дались особенно тяжело. Он ёрзал, несмотря на боль в выкрученной руке, а слёзы, казалось, только и ждали удобного момента, чтобы вырваться наружу. Перед глазами всё поплыло, соленая влага проникла в горло и в нос, а на пятой точке по-прежнему полыхал пожар. Мальчишка уже, не переставая, вопил, умоляя майора прекратить наказание. Вся спесь давным-давно улетучилась и, кроме боли, Лёша не мог думать больше ни о чем.

Он не сразу понял, что его отпустили. Только через пару секунд, сообразил, что орудие наказания, которым его только что охаживали, теперь лежит перед ним на столе, а рука, которая была до этого за спиной, теперь свободна. Оторвавшись щекой от влажной поверхности, он разогнулся и с опаской глянул через плечо. Первым желанием было схватился за ягодицы, на которые, казалось, вылили пару литров кипятка и поджарили впридачу. Парень еле сдержал этот порыв. Не глядя на майора, он нагнулся и подтянул вверх штаны с трусами. Закусил губу, стараясь не выдать своих чувств, и аккуратно заправился. Зло смахнул рукавом застывшие в глазах слёзы, поправил манжеты и потянулся к ремню. Как же он ненавидел сейчас этот кусок кожи! Но лучше пусть он будет в шлевках, чем в руках садиста-майора.

Заправив ремень в штаны, Алексей исподлобья взглянул на мужчину.

- Могу идти? - тихо и коротко спросил он, стараясь не допустить, чтобы предательская дрожь в голосе вырвалась наружу.

Павел Васильевич

- Да, можешь следовать к месту несения дежурства, - протокольным тоном ответил Павел.

Он стоял ровно, как командир перед подчинённым на плацу, и внимательно смотрел на подростка.

Алексей Олент

Алексей вышел и только за дверью позволил себе прикоснуться к пылающей заднице. Через ткань штанов это принесло мало облегчения, но других вариантов пока не было. Постояв так с минуту, парень медленно направился к себе в комнату. Идти было совсем тяжко. Грубая ткань задевала свежие рубцы, добавляя неприятных ощущений. Алекс старался пошире расставлять ноги, но это мало помогало.

Дойдя до кубрика, он первым делом полез в сумку, выудил оттуда мобильный и, приложив его к уху, принялся слушать протяжные гудки.

- Алло, па, - произнес он, только трубка ответила. Недолгое молчание сменилось обстоятельной просьбой: - Па, забери меня отсюда. Я не смогу здесь учиться.

- Что? Уже получил? - ни капли не удивившись, ответили на том конце.

Алексей опешил:
- Ты знал?

- Очень правильно, если всыпали, - удовлетворенно продолжил отец, полностью игнорируя Лёшин вопрос. - Давно пора. Вот там тебя как раз и научат родину любить, - он хмыкнул и довольно сурово припечатал:
- А еще раз позвонишь мне с такой просьбой, свяжусь с твоим командиром и скажу, чтоб добавил.

Лёша понял, что дальнейший разговор бесполезен и, еле унимая злость, нажал на отбой. Невероятных усилий стоило сдержаться и не запустить телефоном о стенку. Пару минут парень переваривал услышанное, с трудом пытаясь погасить эмоции, которые так и рвались наружу в виде крика, слёз и беспорядочно крушащих всё вокруг кулаков. Наконец, он уперся лбом в стену и, шибанув по ней кулаком, замер, не в силах больше сдерживать обиду и бегущие по щекам дорожки слёз.

Павел Васильевич

Павел, конечно, не рассчитывал, что наказанный подросток тут же пойдёт на камбуз. Вначале он пошёл проверить комнаты других кадетов и лишь через час заглянул на камбуз.