Воспитание джентльмена

Уильям Торнхилл

Уильям влез под душ и блаженно сморщил нос, когда тёплые струи обняли его тело. Издав протяжное довольно мычание, мальчишка охватил себя за плечи и задрал голову. Тепло!..

Вода немного убаюкала, сняла желание хихикать. Даже тот туман, через который Уилл сейчас все воспринимал, стал понемногу рассеиваться.

А почему отец не уходит, интересно? Он же тут?
Уилл начал "пап..."и завис, задумавшись над концом фразы.
- Я сейчас спать?

Оливер Торнхилл

Жмурится, как довольный котенок... Дуралей.
- Нет, Уильям.
И, не дав себе времени передумать, пожалеть мальчишку, отправить после теплого душа в постель, Торнхилл повернул рычаг смесителя, переключив с горячей воды на холодную.
Не то чтобы у него был четкий план... Скорее, понимание, что мальчишке нужна встряска. И контрастный душ был только первым шагом.

Уильям Торнхилл

- Аааа!
От неожиданности Уильям заорал, отпрыгивая, поскользнулся, ухватился за стену, чудом не грохнулся и все это время его поливали холоднющие струи воды.
Отворачиваясь от них, втягивая живот и стараясь как можно меньше попасть под душ, Уилл схватился за смеситель с намерением повернуть на тёплую воду.
- Папа, что ты делаешь!
Но встряска и правда дала свои плоды. Пелену тумана будто разорвало окончательно. Пусть Уилл двигался не так уверенно, как обычно, но понимание ситуации начало пробиваться.

Оливер Торнхилл

Все эти телодвижения мальчишки привели к тому, что и на Оливера попало море холодной воды. Черт знает что такое... Он себе не так представлял их совместное житье. Мальчишка что-то пищал, но отец не думал отвечать. Он стряхнул лапы сына, успевшего вернуть себе теплую воду, завладел снова температурным режимом. Чуть согрев Уила, Торхилл снова включил холодную. Ничего, от холодного душа еще никто не умирал. Тем более, что довольно скоро, вытерпев и вопли сына, и его попытки увернуться и даже, кажется, увильнуть из ванной комнаты, отец посчитал водные процедуры законченными.
Торнхилл сунул своему подростку полотенце.

Уильям Торнхилл

Уилл поспешно вытерся и обмотал полотенце вокруг бёдер. Шмыгнул носом и посмотрел на отца. Сначала ошарашенно, потом возмущённо, а потом во взгляде стало нарастать понимание, во что мальчишка вляпался. Уилл заморгал. Отец в каменным лицом, весь забрызганный, на стенах тоже пятнышки от воды и сам Уильям... Что он нёс?
Уилл перевёл дыхание. Нарастающую тревогу сбила пробежавшая по телу дрожь. Уилли растер руками плечи и потянулся к футболке.
- Я спать? - спросил он у отца куда тише, чем раньше.

Оливер Торнхилл

Похоже, Уил приходил в себя. Торнхилл не был экспертом по таким вопросам, но взгляд у мальчишки стал как будто осмысленнее. Он больше не двигался как пьяный. Если мальчик чувствовал, к собственному неудовольствию, перепады температуры, то следующий номер программы его тоже проймет. Может быть, размышлял отец, стоит бить его покрепче, чтобы прошибить туман травки... Связать, как у собаки Павлова, травку с большими проблемами.
Торнхилл положил ладонь на основание шеи подростка, провел в свою спальню.
- Ложись, - он кивнул на застеленную кровать.

Уильям Торнхилл

Одеться отец не позволил. Не запретил, а попросту отконвоировал почему-то в свою спальню. От крепкой руки на загривке задавать вопросы расхотелось. Уильям послушно протопал в спальню, недоумевая, почему он должен спать у отца, у него ж своя кровать есть. Или он хочет его растереть, как при простуде?
- Мне не холодно, - на всякий случай сообщил мальчишка. Хотел спросить, зачем ложиться в полотенце, но передумал. Вид у отца был спокойный, но решительный.

Уилли сел на кровать, с лёгкой опаской посмотрел на отца. Потом лёг на живот, положив ладони под подбородок, будто готовился к растиранию.

Оливер Торнхилл

Торнхилл не прокомментировал заявление мальчишки. Хорошо, что не холодно... Скоро жарко будет.
Не слишком рассчитывая на сотрудничество сына, Торнхилл сам потянул с него полотенце. Некрепкий узел подался, он откинул полотенце с голого зада, оставив край под мальчишкой. От этого повеяло чем-то даже не детским, а младенческим. Кажется, еще не так давно в их с женой обиходе имелась присыпка для малыша. Теперь ни жены, ни малыша, только подросток с травкой.
- Я тебя накажу, Уильям.
Взрослый отвел взгляд от подростка на своей постели и развернулся к гардеробному шкафу.

Уильям Торнхилл

После обнажения зада и слов отца Уильяма тотчас накрыло воспоминанием: отцовские колени под животом Уилла, спущенные с мальчика шорты болтаются у колен, маленькие голые ягодицы вспыхивают жаром от равномерно шлепающей их ладони, а сам Уилли тихо хнычет, опасаясь рассердить отца криками. Но это было так давно! Неужели папа хочет снова отшлепать сына, как нашкодившего малыша?

Уильям живо сел, закрывая полотенцем бедра.
- Папа, подожди! Не надо! Пап, я слишком взрослый, в таком возрасте уже не шлепают, - Уилл покраснел, когда выпалил это совершенно неуместное детское слово, и прибавил: - Извини.

Он с тревогой смотрел на отца.

Оливер Торнхилл

Торнхилл мельком взглянул на сына. Голый, взъерошенный, покрасневший... Торнхилл отвернулся. Достал из шкафа черный ремень стандартной толщины, порассматривал кожу.
- Я тебя не шлепать собираюсь. На место, Уил.
Шлепать такого оболтуса ладонью по голой попе - это отдавало сексуальными играми, Торнхилл был к этому не расположен. То, что годится для малыша - не подходит подростку. Впрочем, возможно, Уил еще пожалеет, что ему достанется как взрослому.

Уильям Торнхилл

Уильям, как и его отец, остановил взгляд на ремне. Значит, Уиллу достанется вот этим?
У мальчишки засосало под ложечкой. Как бы уговорить отца, чтобы он передумал? И бывает ли вообще такое, чтобы он передумал?

Уилл открыл было рот, чтобы заговорить, но вспомнил весь свой список проколов за сегодняшний день. Прогулял школу, не позвонил, вернулся поздно и после травки... Уильям закрыл рот и сглотнул. Прозрение настигло. Отец его просто убьёт.

Теперь Уильям был не так против шлепков ладонью вместо ремня, но никто его не спрашивал. Мальчишка подавил вздох, откинул полотенце на край кровати и лёг на плед, выполнявший роль покрывала. Мягкий, тёплый. Закутаться бы в него вместо того, чтобы лежать без одежды в ожидании порки.

Оливер Торнхилл

Мальчишка, вроде бы, все понял. И не стал упрашивать его... Это хорошо: Торнхилл все равно бы не передумал, а слушать скулеж заранее был не настроен. Мужчина поудобнее перехватил ремень. Черт, как все-таки досадно... Он рассчитывал, что Уильям его понял накануне. Ошибка была болезненной. Мальчишке тоже будет больно.
Он подошел к кровати, примерился и ударил. Сразу сильно, без скидки. Проймет это сына или нет? За первым ударом прилетел второй.

Уильям Торнхилл

Удар прилетел неожиданно, сильно и хлестко. Уильям не успел приготовиться, как следом добавил ощущений второй след.
- Аа!
Мальчишка крутнулся в сторону, поворачиваясь к отцу боком, полусадясь и потирая ушибленное.
- Па-ап, - чуть заикаясь, произнес он. - Ты чего так сильно, больно же!

Уильям давно позабыл неприятные детские ощущения, а то, что он получал сейчас, раньше ему и не доводилось испытывать.

Оливер Торнхилл

Это его "пап" почему-то взбесило Торнхилла. Мелкий паршивец... Еще канючить вздумал.
- Скажи спасибо, что я не взял трость.
Строго говоря, трости у Торнхилла и не было. Как-то он не предполагал, что до такого дойдет с его единственным сыном. Но, может, стоит приобрести. Если не понадобится - тем лучше.
- Ложись на место, Уильям.
Взрослый сжал ремень, словно сдерживая себя от удара прямо так, по рукам, по боку.

Уильям Торнхилл

Трость?! Рот Уильяма приоткрылся, мальчишка уставился на отца, шокированный. Через пару секунд до Уилла дошла простая мысль: если отец решил прибегнуть к полузабытой порке, что мешает ему воспользоваться любым инструментом, а не только ремнем? Вторая мысль была о том, что тростью наверняка намного больнее.

Надо срочно подчиниться, чтобы отец удостоверился, что Уиллу не нужна никакая трость. Ему бы хотелось обойтись и без ремня, но как убеждать в этом отца после всего того, что натворил за день?

Уильям снова лёг, подтянувшись поближе к другому краю кровати. На всякий случай ухватил себя за локти и упёрся лбом в перекрестье. Вот так, чтобы ненароком не ухватиться за пострадавшее место.

Оливер Торнхилл

Мальчишка слушался, и это частично погасило раздражение взрослого. Всегда бы так. Неужели для того, чтобы Уильям слушался, его надо бить и пугать... Безмозглый цыпленок, сам ничего не может сообразить. Где-то в глубине души Торнхилла брезжила надежда, что после "внушения" парень будет осмотрительнее. Поймет, что косяки во всех смыслах дорогое удовольствие. Значит, надо все же выдрать его. Значит, поехали дальше.
Взметнулся ремень. Раз, другой, третий. Кожа к коже, громкие характерные звуки. Торнхилл отвесил еще пару ударов и приостановился.
- Ничего не хочешь мне сказать?

Уильям Торнхилл

Уилл старался перенести наказание достойно, но он совершенно не был к нему готов и никак не мог собраться.
Три жгучих удара он выдержал молча,только вздрагивая, когда ремень с треском припечатывал кожу. На четвёртом и пятом зашипел сквозь зубы, ещё сильнее утыкаясь лбом в руки.
Хочет ли он что-то сказать? Да! Чтобы это прекратилось!
- Извини, - торопливо проговорил Уильям и по голосу было слышно, как ему тяжело даётся порка.

Оливер Торнхилл

Коротенькое "извини" не впечатлило взрослого. Ладно, у них еще будет время поговорить, а пока пусть терпит. От нескольких ударов зад мальчишки начал менять цвет, наливаться красным. Еще удар, и еще, и еще - мальчишеская попа, этакая мишень, становилась все ярче.
Торнхилл не сдерживал руку, знал, что мальчики-подростки могут и не такое вытерпеть. Он ударил посильнее.
Ему и жаль было сына, и не жаль - пусть порка научит его дисциплине, если слова Уильям не воспринимает.

Уильям Торнхилл

- Ааа!.. Ааа!.. Аааа! Пап, не надо, пожалуйста! - Уилл забыл своё намерение не злить отца и вытерпеть наказание достойно. Казалось, чем более смирно он себя вёл, тем сильнее распалялся отец. - Пап, я больше не буду!

Уильям схватился за пылающие ягодицы, закрывая их рукой от щедрого воздаяния. Сейчас он был готов раскаяться и наобещать что угодно, лишь бы жгучие шлепки прекратились.

Оливер Торнхилл

Эти обещания нуждались в проверке и подтверждении. Они поговорят чуть позже, когда Уил получит свое, умоется и оденется. Наверное, мальчишке казалось, что больше терпеть он не может... Может, и еще как. Отец вздохнул, увидев, как ладонь мальчишки силится прикрыть побитое место.
- Убери руки, Уильям. Ты не хочешь получить по пальцам, поверь мне.

Уильям Торнхилл

Вздох сверху сразу навёл Уилла на мысль, что отцу самому не нравится пороть. И мальчишка тут же ухватился за это:
- Пап, ну, не надо больше, я все понял, честно.

Говорить это было немного унизительно, но намного лучше порки. Кроме того, встряска за последний час была столь основательной, что Уильям был слегка не в себе. Хотелось поскорее закончить знакомство с новым обликом отца, с его более жёсткой версией детского воспоминания о трепках.

Решив, что уговорил отца, Уилл начал осторожно поворачиваться, не убирая ладони с горячей задницы.

Оливер Торнхилл

Нет. Не понял. Не понял, что отца надо слушаться с первого раза. Оливер стегнул по ладоням, не очень сильно, скорее показывая, что не шутит.
- Еще?
Мальчишке надо уяснить, что его желания мало что значат, если Торнхилл что-то решил.

Уильям Торнхилл

- Ай! - Уилл тихо вскрикнул, больше от неожиданности, и отдёрнул руки. - Не надо ещё.

Он уставился на отца своими глазищами, не решаясь теперь встать. Так и застыл, едва приподнявшись и вновь подтянув руки к лицу.
- Пап, ну извини. Ты же выпорол, - он споткнулся на этом слове. - И я всё понял, честно!

Оливер

Мальчик не понял: порка кончится, когда взрослый решит, а не когда захочет этот мелкий паршивец.
- Нет, еще не выпорол.
Отец свободной рукой надавил подростку между лопаток, вынуждая лечь как лежал, потом перехватил поудобнее ремень и хлестнул по красным половинкам. Потом еще раз, и еще. Счета он не вел, но знал, что пока ударов было не так много.

Уильям Торнхилл

- Аа! - Уилл дернулся, но отцовская рука держала крепко. Тут же прилетел следующий жгучий удар, заставивший снова вскрикнуть. Рука устремилась прикрыть пострадавшее место, но мальчик вовремя вспомнил, что ремнем по руке тоже больно. А отец не ждал, тут же с силой стеганув ещё раз.

- Я к маме уеду! - выкрикнул Уильям, шмыгнув носом и заворочавшись под рукой.

Оливер

Ишь ты, цыплячья угроза.
- Уедешь - я тебя заберу и выдеру еще крепче.
И мать его поддержит. С неохотой, но поддержит. И это Торнхилл еще не рассказал бывшей жене о травке... Ни к чему ей знать о таком.
- Лежи спокойно, Уильям.
Еще один щелчок, удар по сжавшимся половинкам. Видели бы его новые приятели с косячками...

Уильям Торнхилл

Мысль о травке пришла отцу и сыну на ум одновременно. Уильям тоже не горел желанием рассказывать маме о своих подвигах. Выкрик был отчасти угрозой, отчасти выходом эмоций. И не принёс никакой пользы.

- Уммм, ыыы, - новый удар подросток постарался выдержать молча и стиснул зубы. Едва оправившись от жгучей боли, Уилл выкрикнул уже тише, как обиженный ребёнок: - Ты меня забрал, чтобы бить?